Архитектура СССР. 1941—1954 гг. Крупные общественные здания. Москва Станция метрополитена «Электрозаводская». Ташкент Театр оперы и балета имени Алишера Навои
Архитектура СССР. 1941—1954 гг.
Крупные общественные здания и сооружения, воздвигнутые в годы Великой Отечественной войны и в первое послевоенное десятилетие, по характеру архитектуры не имеют резко выраженных принципиальных отличий от аналогичных сооружений предвоенных лет. Работая над уникальными зданиями общественного назначения, архитекторы исходили из основных, зародившихся на предыдущем этапе становления советского зодчества творческих позиций, обращаясь к традициям мирового и национального художественного наследия. Но если это обращение в начале 30-х гг. было в известной мере критическим, то теперь оно в основном характеризовалось широким заимствованием приемов и форм архитектуры прошлого.
Присущее этому времени стремление запечатлеть в монументальных образах архитектуры победу советского народа над фашизмом зачастую приводило к декоративной перегрузке композиций общественных зданий и сооружений, причем иногда в жертву идее триумфальности архитекторы приносили функциональные удобства, а также требования технической и экономической целесообразности.
Возводившиеся в этот период театры, административные здания, санатории и дома отдыха, вокзалы и другие общественные сооружения нередко облекались в формы исторических стилей. При проектировании общественных зданий широко использовалась ордерная композиция.
Подобные архитектурные решения вступали в конфликт с новым идейным содержанием общественных зданий, новыми конструкциями и материалами, а также с индустриальными способами ведения строительных работ. Ряд произведений был создан под знаком освоения национальных художественных традиций, которое в отдельных случаях принимало характер откровенного использования старых атрибутов архитектурного декора.
Такая трактовка архитектуры, например, железнодорожных вокзалов, в большинстве случаев не оправданная ни экономически, ни функционально, придавала современным транспортным сооружениям архаический характер.
В первые годы рассматриваемого периода, в тяжелых условиях военного времени, строительство крупных общественных зданий и сооружений резко сократилось. Все же оно не приостановилось полностью. В Москве и в дни войны не прекращались работы по сооружению метрополитена; в столицах республик Средней Азии и Закавказья, а также в некоторых далеких от фронта городах восточных районов страны продолжалось начатое до войны строительство отдельных уникальных сооружений; закладывались новые крупные общественные здания различного назначения.
В 1943—1944 г. было завершено строительство третьей очереди метрополитена столицы, продолжавшей Арбатско-Покровский радиус на участке между Курским вокзалом и районом Измайлова. Несмотря на то что тоннели и станции новых линий создавались в трудные военные годы, они свидетельствуют о значительных успехах нашего метростроения. Заметно возросла его общая механизация; значительные усовершенствования были внесены в тюбиновые конструкции тоннелей; более широко применялись сборные конструктивные элементы и т.д.
В идейно-художественных образах станций военных лет архитекторы стремились увековечить пафос героики советского народа. В связи с этим композиционные решения станционных комплексов получают ярко выраженное тематическое содержание, гораздо шире, чем раньше, используются скульптура и монументальная живопись — мозаичные панно, высокие и низкие рельефы, отдельно стоящие статуи и т.п. как средства конкретизации основной идеи сооружений.
Наибольший интерес в этом смысле представляет композиция перронного зала станции «Электрозаводская», где проблема создания синтетического образа разрешена с отчетливым пониманием той пластической и изобразительной роли, которую должны играть смежные искусства в раскрытии идейного содержания сооружения (архитекторы В.Гельфрейх, И.Рожин, скульптор Г.Мотовилов, 1944 г.). Горельефы, изображающие героический труд советского народа, не только воплощают идею станции, но и органично связаны с общим тектоническим построением подземного зала, решенного по общей для перронов глубокого заложения схеме трех нефов. Вкомпонованные в несущие устои горельефы служат их неотъемлемой частью и обогащают общее пластическое решение интерьера.
Москва. Станция метрополитена «Электрозаводская». Архитекторы В. Гельфрейх, И. Рожин. 1944 г.
В восточных районах страны и в городах Средней Азии при возведении крупных общественных зданий, так же как при строительстве промышленных сооружений и жилья, в годы войны архитекторы стремились всемерно использовать облегченные конструкции из местных строительных материалов.
В столице Узбекистана в 1943 г. возобновились прерванные войной работы по строительству театра оперы и балета имени Алишера Навои (архит. А.Щусев, 1940—1947 гг.).
Ташкент. Театр оперы и балета имени Алишера Навои. Архит. А. Щусев. 1940—1947 гг. Общий вид. Продольный разрез. Интерьер фойе. План
Театр обращен к площади, возникшей на месте старого базара. К главному входу в здание ведет широкая парадная лестница. Перед театром, в центре площади, среди цветников и газонов — водоем с фонтаном. Здание раскрывается в окружающее пространство мощным трехарочным порталом главного входа и меньшими по масштабу аркадами, расположенными вдоль боковых фасадов. Создавая глубокую светотень, портал и аркады отвечают специфике жаркого климата Ташкента. Розоватый камень цоколя, светло-желтый облицовочный кирпич, светлый цемент, из которого выполнены детали архитектурного орнамента, и, наконец, многоцветная майолика, мерцающая в глубине затененных галерей и портала, придают сооружению характерную для творчества А. Щусева праздничную приподнятость.
В то же время некоторая тяжеловесность форм и многотемность пластической обработки фасадов театра — сложное венчание, многочисленные тяги, орнаментальная резьба и минареты на главном портике — архаизируют архитектурный облик современного общественного сооружения.
Зрительный зал театра рассчитан на 1400 мест. Четко построенный план создает удобства для зрителей. Но при этом общая пространственная структура здания с его развитой анфиладой разнообразных по форме и отделке залов не свободна от известных излишеств. Неправомерно велик состав помещений: имеется шесть размещенных в трех этажах боковых фойе, завышена площадь кулуаров и парадных лестниц.
В архитектурном замысле театра в Ташкенте, так же как и в композиции здания филиала Института марксизма-ленинизма в Тбилиси, А.Щусев стремился сочетать приемы архитектурной классики и национального зодчества. Положив в основу объемно-планировочного построения здания классическую осевую композицию, он вплетает в нее элементы национального узбекского искусства. В отделке интерьеров театра широкое участие принимали прославленные «усто» — народные мастера Узбекистана, хранители древних художественных традиций. Они создали здесь высокие образцы резьбы по дереву, ганчу (алебастру), камню и мрамору, раскрывающие особенности народного творчества различных областей республики. Однако в архитектурном проекте не было найдено убедительных приемов для включения в композицию современного здания элементов народного искусства. Их использование носит сугубо оформительский характер. Замечательные народные орнаменты, мало связанные с общей тектонической структурой здания, создают впечатление значительной декоративной перегрузки.
Театр оперы и балета в Алма-Ате определяет ансамбль одного из городских узлов (архит. Н.Простаков, 1941—1942 гг.). Обращенный к проспекту Абая, глубоко затененный лоджией главного фасада, он четко проецируется на фоне далеких, покрытых снегом гор и входит выразительным архитектурным акцентом в панораму города.
Для композиции театра в Алма-Ате принята классическая основа, с которой автор пытался сочетать национальные художественные приемы Казахстана. Однако эта трудная творческая задача не получила удачного решения — использование художественного наследия в архитектуре современного сооружения трактуется здесь упрощенно, сводясь фактически лишь к обильному декорированию фасадов и интерьеров казахскими орнаментами. Богато орнаментированы карниз и ажурное венчание лоджий главного фасада; орнаментальную обработку получили капители колонн, оконные проемы, ризалиты. С особенной пышностью национальный декор использован в отделке интерьеров театра: в зрительном зале, фойе и в других помещениях потолки, капители и базы колонн, ограждения балконов перенасыщены казахским орнаментом, причем соединение архитектурных форм классики с национальными мотивами носит здесь явно механический характер.